МВФ сравнил ущерб российской экономики от санкций и падения цен на нефть

Ежегодный отрицательный эффект санкций на рост российского ВВП в период с 2014-го по 2018 год составил в среднем 0,2 п.п. К такому выводу пришли эксперты Международного валютного фонда (МВФ) в ежегодном докладе по российской экономике, опубликованном на сайте организации.

• Негативный эффект от падения цен на нефть составил в среднем около 0,65 п.п.
• Меньшее влияние на рост ВВП оказали жесткая бюджетная политика (минус 0,1 п.п.) и сдерживающая денежно-кредитная политика России (минус 0,2 п.п.).
• В совокупности все эти факторы — санкции, нефть, бюджетная и монетарная политика — отняли почти 1,2 п.п. от ежегодного роста российской экономики, согласно оценке МВФ.

Как отмечается в докладе, в 2014–2018 годах ежегодный рост ВВП России составил в среднем 0,5%. А если бы всех вышеперечисленных факторов не было, среднегодовой рост мог бы достичь 1,7%. «Санкции, неожиданное снижение цен на нефть, а также реакция финансовых рынков и [экономической] политики на двойной шок способствовали более низкому, чем ожидалось, росту с 2014 года», — говорится в документе.

Таким образом, за пять лет российская экономика выросла лишь на 2,5%, следует из оценок МВФ, а могла бы теоретически вырасти на 5,9% в отсутствие внешних шоков. Если убрать санкции, а все остальные факторы оставить, экономика выросла бы на 3,5% за пять лет.

Взаимосвязь факторов

МВФ использует стандартный для таких расчетов подход, при котором фактически сложившаяся траектория роста сравнивается с контрфактической — в предположении об отсутствии негативных внешних шоков не было. Как правило, такие модели могут давать различные результаты в зависимости от исходных предпосылок.

Кроме того, важно, что факторы, которые выделяет МВФ, не могут быть изолированы друг от друга. Так, ужесточение российской бюджетной политики (сокращение расходов в реальном выражении и новое бюджетное правило, подразумевающее накопление доходов от нефти дороже $40 в резервах) было ответом как раз на падение нефтяных цен и западные санкции. В свою очередь, обвал цен на нефть и санкции также обусловили девальвацию рубля в 2014–2015 годах, в результате чего ЦБ долгое время держал ключевую ставку на уровне выше 10%.

Дискуссии об эффекте санкций

За время санкций против России экономисты предприняли не одну попытку оценить их эффект на российскую экономику, но все они имеют ограниченное применение. Трудно отделить эффект от санкций, падения цен на нефть и девальвации рубля: все эти события наложились одно на другое. Санкции вводились не одновременно, а постепенно, в несколько раундов и пакетов мер, и к ним почти сразу добавились российские контрсанкции. Наконец, нельзя недооценивать обратный эффект санкционных ограничений: российская экономика, по оценкам международных рейтинговых агентств, стала более устойчивой к внешним шокам.

Консенсус только в том, что падение цен на нефть, по-видимому, оказало больший эффект, чем санкции.

Рейтинговое агентство АКРА отмечало в прошлом году, что напрямую санкции несильно отразились на экономике, но куда сильнее косвенный эффект санкций, выразившийся в изменении экономической политики властей и более консервативном бюджетном планировании. Агентство Bloomberg подсчитало, что из-за санкций и других факторов (таких как структурные изменения в экономике и замедление общемировых темпов роста) российский ВВП недосчитался 6% с 2014 года.

Что думают российские экономисты

• «Примерно суммарные оценки правдоподобны. Но, на наш взгляд, вклад санкций выше, я бы оценил его в среднем 0,3–0,4 п.п. в год, то есть за пять лет это 1,5 п.п.», — сказал РБК руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич.
• По мнению Гурвича, не стоит отдельно выделять бюджетную и денежно-кредитную политику, поскольку в них проявляется реакция государства на внешние шоки санкций и падения цен на нефть. «Бюджетная политика при падении цен на нефть играет важную роль, но это канал, по которому внешние шоки опускаются во внутреннюю политику. Денежно-кредитная политика стала сдерживающей, чтобы погасить всплеск инфляции, который был связан с ослаблением рубля в результате падения цен на нефть. То есть это тоже производный эффект», — пояснил он.
• Гурвич считает, что порядка 0,3 п.п. негативного влияния на рост следует отнести на «неопределенность относительно экономической политики правительства после 2014 года». «До последних решений с национальными проектами была довольно большая неопределенность, было непонятно, какие перспективы у экономики. Именно поэтому бизнесом была взята инвестиционная пауза», — отметил эксперт.
• Бюджетная политика была ограничительной все эти годы, напоминает директор института «Центр развития» ВШЭ Наталья Акиндинова. «Была бюджетная консолидация, постепенно снижался нефтегазовый дефицит, расходы относительно ВВП снижались все эти годы. Соответственно, эффект от восстановления цен на нефть был в существенной мере нивелирован влиянием жесткой бюджетной политики, которая ограничила поступление нефтегазовых доходов в экономику», — сказала она.
• По мнению Акиндиновой, более показательным был бы анализ не средних ежегодных показателей за прошедшую пятилетку, а разбивка по годам, так как основной эффект от падения цен на нефть и санкций пришелся именно на 2014 год. Тогда, согласно расчетам Центра развития ВШЭ, санкции замедлили российскую экономику на 0,5 п.п. «А дальше экономика понемногу адаптировалась к санкциям и начала возвращаться к своим потенциальным темпам, которые действительно были около 1,5%», — подчеркнула она.
• Падение ВВП в 2015–2016 годах на фоне сильного снижения цен на нефть гораздо больше повлияло на дальнейшее решение по введению бюджетного правила, чем санкции, полагает директор Центра исследования финансовых технологий и цифровой экономики «Сколково–РЭШ» Олег Шибанов. «Есть очевидная связь рынков сырья и дальнейшей макрополитики, в широком понимании — действий правительства, Минфина и Центробанка», — сказал он.
• При этом, отметил Шибанов, санкции сильно повлияли на международные резервы Банка России. Возможность ограничения долларовых платежей привела к изменению структуры валютных активов ЦБ и перераспределению их в пользу юаня и иены, напомнил он.

В 2018 году рост ВВП в России составил 2,3%. В 2019 году Минэкономразвития ожидает, что рост затормозится до 1,3%, а в 2020 году ожидается ускорение до 2%.

Анна ГАЛЬЧЕВА, Иван ТКАЧЕВ