РБК: Антон Силуанов: «Не хочется наступать на старые грабли»

Министр финансов Антон Силуанов рассказал РБК на сочинском инвестфоруме, как гражданам с выгодой одолжить денег государству, почему сейчас не нужно наращивать госрасходы и что в Минфине думают про роботов.

«Таких доходов в валюте сейчас нет»

— «Народные» ОФЗ, о которых вы сегодня рассказали, должны быть выпущены уже в апреле. Как это будет работать, что это будет, на кого это рассчитано?

— Мы хотим сделать этот инструмент очень интересным для наших граждан. Он будет более доходным, чем депозиты и ОФЗ для профессиональных инвесторов. Это проект, который рассчитан не столько на привлечение ресурсов в казну, сколько на тестирование рынка. Можно, конечно, принести деньги в банк и получить проценты, но банковская система сейчас достаточно подвижна. По банковским вкладам государство гарантирует до 1,4 млн руб., а в случае ОФЗ государство предлагает 100%-ную надежность и более высокую чем в банках доходность. Мне кажется, что этот инструмент найдет своего покупателя среди наших граждан.

— Под 100% надежности вы имеете в виду какие-то юридические гарантии или сам смысл инструмента?

— Сам смысл. Это государственные бумаги, соответственно, государство будет отвечать всем своим имуществом перед инвесторами в эти бумаги. Мы сейчас стимулируем развитие среднесрочных сбережений и предлагаем трехлетние бумаги. Доходность, которая предлагается, — на 0,5 п.п. выше, чем доходность облигаций федерального займа, то есть около 8,5%, даже чуть-чуть повыше. Если посмотреть на наши прогнозы, — мы видим, что инфляция снижается и доходность по бумагам будет падать, — то купив эту бумагу сегодня, через три года можно получить номинал плюс хороший доход. Мне кажется, это неплохое вложение средств для наших граждан. В первую очередь мы рассчитываем на граждан, которые еще хранят деньги у себя дома. Некоторые думают, что они выиграют, вложив свои сбережения в валюту. Ничего подобного. Таких доходов в валюте сейчас нет. Валюта в последнее время не укреплялась. И вообще волатильность валюты во многом зависит от внешних факторов. Мы будем совершенствовать условия выпуска и максимально их подстраивать под запросы покупателей.

— Этим объясняется малая сумма размещения?

— Мы не ставим целью привлечь какие-то ресурсы для бюджета. Это больше институт, обучающий финансовой грамотности. Это первый шаг к тому, чтобы покупка бумаг не была сложнее открытия депозита. При этом у человека уже будет инвестиционный счет. Их будут открывать Сбербанк и ВТБ24. На счет будут зачисляться поступления, купоны и так далее. И условия займа будут составлены таким образом, чтоб каждый год доходность увеличивалась. Максимальная доходность, 8,5% или чуть больше, получится после окончания трехлетнего срока, и гражданин, придя в банк, получит и сумму, и проценты. В этом инструменте мы максимально учли интересы наших граждан. Единственный нюанс — минимальный объем покупки — около 30 тыс. руб. Много это или мало, судить нашим гражданам.

«Можно досрочно вернуть бумагу и получить номинал»

— Основная цель — это не приучить население давать в долг государству, а скорее приучить население к финансовому рынку?

— Во-первых, выпустить государственную бумагу, которую можно купить без обращения к специальным брокерам или брокерским конторам. Это должно быть просто, понятно, надежно. Даже если человек захочет выйти из этой бумаги через два месяца или через месяц, он получит свой номинал. То есть здесь никаких дисконтов.

— А как это?

— Если человек купил бумагу на три года, и через полгода, предположим, жизненные обстоятельства его вынуждают получить деньги назад, он приходит в банк и банк ему выплачивает тот номинал, который он вложил.

— А если в этот момент ставки выросли?

— Он может не получить купон, но номинал он свой получит.

— А если в этот момент ставки сильно выросли, когда он пришел сдавать, у облигации цена упала, банк будет покупать по номиналу или по рыночной цене?

— Дело в том, что у банка в конце концов выкупит государство эту бумагу. И мы договорились о том, что в течение первого года, если человек, который купил эту облигацию, захочет выйти в кэш, он принесет ее в банк и получит тот самый номинал без потери тех сбережений, которые он вложил в эту бумагу.

— В чем интерес банков-партнеров?

— Банки-партнеры получают комиссию. Привлекая население, они будут предлагать и другие продукты. И вообще, мне кажется престижно работать вместе с государством, размещая новые продукты.

— Выход под 100%... Будет разделение — простой частный инвестор или «Уоррен Баффетт» принес и сдал бумагу?

— Мы не делаем никаких различий между категориями участников. Главное, чтобы было физическое, а не юридическое лицо. Мы специально выпускаем инструменты для граждан, чтобы банки отслеживали, что в роли покупателей выступают граждане, а не компании, которые захотят заработать более высокие проценты, чем на рынке ОФЗ.

— Минимальная сумма 30 тысяч, а максимальная не ограничена?

— Максимальная — 25 млн руб. для одного выпуска. Выпусков будет не менее двух в год.

«Не хочется снова наступать на старые грабли»

— Многие восприняли начало скупки Минфином валюты на рынке как интервенцию. По сути же вы досрочно ввели бюджетное правило. Оно в таком виде зацементируется или будет меняться?

— Покупки валюты за счет доходов сверх $40 за баррель обеспечивают предсказуемость курса. Иными словами, мы около двух третей дополнительных нефтегазовых доходов забираем в бюджет и тем самым поддерживаем свои резервы. Это тоже важно, потому что в последние годы мы их только тратили. Во-вторых, эта мера создаст механизм стабильности курса. Без нее движение курса было бы более волатильным, и прогнозируемость, предсказуемость были бы хуже, чем сейчас. Поэтому действительно, подготавливая предложения по бюджетному правилу, мы будем ориентироваться на наш сегодняшний опыт, и в целом механизм действия этого правила не будет сильно отличаться от сегодняшнего.

— Благодаря этим дополнительным доходам к вам уже наверняка выстроилась очередь просителей и все хотят денег. Это действительно так?

— Если мы и будем тратить дополнительные доходы, то только не-нефтегазовые. Ситуация в экономике развивается сейчас более позитивно, чем в прогнозе, и мы рассчитываем получить больше доходов в результате возросших объемов экономики, а не за счет лишь улучшения конъюнктуры. Эти ресурсы мы сможем использовать в текущем году путем внесения поправок в закон о бюджете. Конечно, есть направления, которые рассчитывают на дополнительную поддержку, мы будем такие решения очень тщательно взвешивать, в первую очередь будем направлять средства на те отрасли, которые дадут наибольший эффект с точки зрения роста.

— Если в следующем году будет высокая цена на нефть и бюджет сбалансируется без проблем, у вас хватит сил настаивать на дальнейшем ненаращивании госрасходов?

— Бюджет должен прийти в равновесие. В последние годы мы ориентировались на большие доходы, на дорогую нефть. Изменение внешней конъюнктуры, конечно, вынуждает менять бюджет. Наша основная задача на эту трехлетку — постепенное сокращение дефицита бюджета и прекращение использования резервов. Казалось бы, можно увеличить расходы там, здесь — это даст позитивный результат. А что дальше? А дальше мы можем попасть в такую же ситуацию, в которую попали полтора года назад: изменились внешние факторы, доходы сократились, и потребовалось урезать бюджет. Кому это надо? Мы уже это проходили. Не хочется снова наступать на старые грабли.

— Минфин хочет, чтобы на нынешней конъюнктуре госкомпании платили 50% дивидендов от прибыли по МСФО, в частности, «Роснефтегаз». У вас, кстати, есть доступ к инвестпрограмме «Роснефтегаза»?

— Здесь дело принципа. Если у государства проблемы с доходами, оно хочет получить со своих активов больше денег. Это не наша новация. Другие страны устанавливали дивиденды в размере 70% и более. Мы говорим о 50%. В нынешних условиях государство справедливо может поставить вопрос о таком уровне дивидендов. Инвестиционные программы компаний, если они окупаемы, эффективны и дают отдачу, могли бы в этот период базироваться на заемных средствах. Сейчас правительство проанализирует возможность уплаты дивидендов крупными компаниями в размере 50%. На основе этого анализа будет принято окончательное решение.

— А инвестпрограмму «Роснефтегаза» не знаете?

— Последнего варианта не видел.

«Роботы не вытеснят человеческий разум»

— Когда планируется размещение евробондов? И очень важный вопрос: не ожидаете ли вы, что произойдет смягчение неформальных санкций — и тогда евробонды будет размещать Goldman Sachs (а не «ВТБ Капитал»)?

— Вы знаете, что мы в прошлом году размещали бонды, основываясь на своей собственной инфраструктуре. И нам это очень понравилось. Поэтому мы справились не хуже, чем западные банки и расчетные агентства. В этом году мы также предполагаем размещать еврооблигации с учетом использования российских банков и российской инфраструктуры. Считаем, что это правильно и нам нужно растить свои собственные организации и в первую очередь полагаться на них.

— То есть смягчения неформальных санкций вы не ждете?

— Мы в своих расчетах что в бюджете, что в прогнозе, что при выпуске бондов, не предполагаем изменения текущего режима. Конечно, хотелось бы, чтобы все эти ограничения были сняты, но мы видим, что это делается не так быстро и просто. И поэтому в своих экономических и финансовых предположениях исходим из текущей ситуации.

— Сейчас много говорят про роботов. Многих финансистов заменяют алгоритмы. Вы готовы заменить часть штата Минфина роботами?

— Представляю Минфин, когда за столами сидят роботы или во всяком случае компьютеры и отвечают на поручения правительства. Шучу, конечно. Если серьезно, то, безусловно, за внедрением роботов в операции — будущее. Но вопросы стратегии, тактики, интеллектуального реагирования останутся за человеком. Существует множество событий, которые влияют на принятие решений. Кроме того, человек полагается на интуицию. На нашем веку вряд ли роботы вытеснят человека. А в дальнейшем, вполне возможно. Но все равно я думаю, что место человеческому разуму и интеллекту обязательно найдется.

Интервью взяли Елена ТОФАНЮК, Кирилл ТОКАРЕВ