РБК: Потери экономики от спада производительности труда оценили в 43 трлн рублей

Падение производительности труда за последние три года привело к тому, что экономика недополучила 43 трлн руб. добавленной стоимости, оценили эксперты Института экономики роста бизнес-омбудсмена Бориса Титова (РБК ознакомился с их исследованием).

В 2017 году, по подсчетам экспертов, выработка добавленной стоимости на одно рабочее место сократилась на 41% по сравнению с уровнем 2014 года. 43 трлн руб. — объем добавленной стоимости, которую недополучила экономика, в текущих ценах, отмечают авторы. Это почти половина годового ВВП страны (92 трлн руб. в 2017 году).

Официальные данные

Официальная статистика выглядит менее драматично: по данным Росстата, производительность сокращалась в 2015 и 2016 годах лишь на 1,9 и 0,3% соответственно (данных за 2017 год пока нет). Минэкономразвития полагает, что по итогам прошлого года производительность выросла на 2%, в 2018–2019 годах темпы ее роста замедлятся, а к 2020-му достигнут примерно 3%. Однако в этих оценках производительность выступает лишь как абстрактный расчетный показатель (отношение динамики ВВП к изменению совокупных затрат труда).

В майских указах 2012 года президент Владимир Путин поручил повысить производительность труда на 50% к 2018 году и довести число высокопроизводительных рабочих мест (ВПРМ) до 25 млн к 2020 году. Но эту часть указов власти не выполнили. По итогам 2016 года, как писал РБК, производительность труда (при подсчетах накопленным итогом) по сравнению с 2011 годом выросла на 4%. В 2018-м, если опираться на прогноз Минэкономразвития, она будет на 7,6% выше, чем в 2012-м.

Число производительных рабочих мест тоже не приблизилось к цели в 25 млн. Первый вице-премьер, министр финансов Антон Силуанов объяснил, что это произошло из-за отсутствия четкого целеполагания. До появления майских указов Росстат вообще не считал число ВПРМ, а необходимую методику разработал только в 2013 году. Но в ее основу легли не квалификация сотрудников и не качество производимых ими товаров или услуг, хотя Путин просил, чтобы это были «высокопродуктивные и современные» позиции, а средняя зарплата на предприятии.

Другой подход

Институт роста, в свою очередь, оценивает производительность на основе данных ФНС по предприятиям, рассчитывая объем выработки добавленной стоимости на одно рабочее место. Она считается как сумма оплаты труда работника, включая страховые взносы, и валовой прибыли компании в расчете на одного сотрудника.

Из этих расчетов следует, что в докризисные годы производительность труда в России стабильно росла. С 2011 по 2014 год выработка добавленной стоимости на одно рабочее место удвоилась, достигнув 2,2 млн руб. «Но в 2015 году в результате начавшегося кризиса последовало ее обвальное падение до уровня 1,7 млн руб.», — отмечается в исследовании.

Снижение продолжилось, и к 2017 году этот показатель упал на 41%, или 0,9 млн руб., по сравнению с показателем предкризисного 2014 года. Столь резкое падение объясняется ростом непроизводственных затрат предприятий — дороговизной и недоступностью заемных средств, растущей фискальной, тарифной и регуляторной нагрузкой, что существенно снизило прибыль и рентабельность предприятий, пояснила РБК директор Института Столыпина и вице-президент «Деловой России» Анастасия Алехнович.

Роль института Титова

Институт экономики роста им. Столыпина был создан на базе Столыпинского клуба — экспертной площадки, одним из основателей которой выступал уполномоченный по правам предпринимателей при президенте Борис Титов. Титов и его институт готовили «Стратегию роста», эта экономическая программа разрабатывалась в качестве альтернативы стратегии Алексея Кудрина, который сейчас возглавляет Счетную палату. За год до выборов президента Титов (в статусе бизнес-омбудсмена) и Кудрин (возглавлявший Центр стратегических разработок) представили свои предложения Путину. Однако программа Титова вызывала резкую критику многих экономистов: они указывали, что предлагаемая бизнес-омбудсменом «целевая денежная эмиссия» на несколько триллионов рублей, призванная стимулировать кредитование реального сектора, разгонит инфляцию. В новый майский указ Путина в конечном счете вошли многие наработки ЦСР (эксперты Кудрина предлагали сосредоточиться на развитии образования, здравоохранения и инфраструктуры).

Институт Столыпина не в первый раз проводит стороннюю оценку ситуации с производительностью. Его эксперты уже пересчитывали число высокопроизводительных рабочих мест совместно с ОНФ.

Эффективность за счет нефти

Самой эффективной отраслью российской экономики остается добыча полезных ископаемых, подчеркивают авторы доклада. На втором месте по эффективности оказалось рыболовство, на третьем — торговля.

Наилучшую динамику производительности, по версии Института роста, в 2017 году показали сельское хозяйство, рыболовство и добыча полезных ископаемых. В торговле, наоборот, производительность труда значительно сократилась в 2017 году из-за низкого платежеспособного спроса, отмечают эксперты. Причинами стали низкие инвестиционная активность и платежеспособный спрос, уверены эксперты. Кроме того, производительность значительно сократилась в финансах и строительстве.

Повысить эффективность отраслям позволили благоприятные условия кредитования и налоговые льготы, пояснила Алехнович. «Металлургия, химия, сельское хозяйство получили карт-бланш. Огромные средства были предоставлены в виде доступных кредитов под низкие проценты, что позволило обновить оборудование на предприятиях», — уточнила она. Однако большинство остальных отраслей, по ее словам, отрезаны от подобных мер поддержки.

«Предприниматель всегда стремится заработать больше, повышая производительность труда, но налоговая, бюджетная и денежно-кредитная политика сегодня не создают для этого условий», — считает Алехнович.

Повышение производительности труда в 2018 году вновь стало одним из приоритетов для властей. Новый майский указ Путина ставит целью рост этого показателя «на средних и крупных предприятиях базовых несырьевых отраслей экономики не ниже 5% в год». Достичь его нужно в 2024 году. Пока в открытом доступе данных по этому показателю нет, ведется разработка методологии, сообщала ранее РБК пресс-служба Минэкономразвития.

Спорные сектора

Наименьшая производительность труда сохраняется в госуправлении, образовании, сфере ЖКХ, социальных услугах и здравоохранении. Однако производительность труда не может быть ключевым показателем эффективности в этих отраслях, указала Алехнович. «Нужно оценивать уровень оказания услуг населению. Но методики оценки удовлетворенности граждан качеством госуслуг и услуг в социальной сфере пока не существует», — пояснила эксперт.

Ольга АГЕЕВА. При участии: Антон ФЕЙНБЕРГ