Цены на нефть выросли почти на 7% после крупнейшего за 30 лет падения

Цены на сырую нефть пошли в рост после рекордного за последние почти 30 лет падения. Утром 10 марта цена нефти марки Brent выросла на 7,3% и достигла $36,87 за баррель, а нефть марки WTI подорожала на 6,9% — до $33,28 за баррель, сообщает Reuters.

Накануне, 9 марта, нефтяные цены обрушились почти на треть и достигли минимума с февраля 2016 года. Падение стало рекордным с 1991 года, когда нефтяные котировки рухнули с началом войны в Персидском заливе. На этот раз обвал цен произошел после срыва сделки России с Саудовской Аравией и другими странами ОПЕК+, предусматривающей значительное сокращение добычи в связи с падением спроса на сырье из-за коронавируса.

Отскок нефтяных цен аналитики объясняют надеждами на урегулирование ситуации и потенциальным сокращением производства нефти США. Тем не менее, этот рост может быть оказаться временным, поскольку спрос на нефть по-прежнему страдает от экономических последствий вспышки коронавируса.

По мнению аналитика компании OANDA Джеффри Хейли, рост котировок нефти объясняется небольшой коррекцией после обвала в понедельник. «Ничего принципиально нового не произошло после неудачи сделки ОПЕК+», — заявил он Bloomberg. По словам старшего аналитика OANDA Эдварда Мойи, «ралли нефти в настоящий момент, скорее всего, будет недолгим, так как драйверы как со стороны спроса, так и со стороны спроса пока будут оставаться медвежьими».

«Небольшая коррекция после мощной распродажи вполне нормальна для рынка, но это далеко не отскок», — сказал WSJ главный стратег Bocom International Holdings Хонг Хао.

Директор по инвестициям Probis Group Джонатан Барратт считает, что в отрасли есть рычаги, которые задействуют при невыгодных для нее ценах на нефть около $30 за баррель. «У саудовцев и других ближневосточных производителей есть свои бюджетные ограничения, у России не хватает денег, а безубыточность для сланцевой нефти должна составлять около $50 за баррель. В целом эта динамика означает, что все они как-то придут к соглашению», — надеется он.

Андрей ЗЛОБИН, Forbes Staff