Forbes Russia: Сырьевые экономики может спасти создание мировых финансовых центров

Главным трендом последних десятилетий была глобализация экономики, когда стираются границы между рынками развитых стран, а товары и капиталы перемещаются свободно. Финансовая интеграция считается мотором глобализации, который тащит за собой остальные отрасли экономики: движение капиталов выросло в разы по сравнению с товарными потоками.

Международные финансовые центры (МФЦ) — это ключевые передаточные звенья финансовой интеграции. Каждый МФЦ выполняет сразу несколько взаимосвязанных функций: во-первых, вносит вклад в общее финансовое развитие страны; во-вторых, обеспечивает интеграцию национального финансового рынка в глобальную финансовую систему, то есть создает канал связи с практически неограниченным источником капитала; в-третьих, способствует общей интеграции экономики страны в мировую экономику.

Между финансовым и экономическим развитием страны есть тесная взаимосвязь, но не всегда очевидны каналы их влияния друг на друга. Например, недавно было опубликовано исследование, где эта взаимосвязь рассматривалась для Казахстана, и было доказано, что состояние экономики существенно влияет на финансовое развитие, а финансовое развитие — на состояние экономики.

Казахстан, как известно, недавно создал МФЦ и таким образом получил дополнительный серьезный инструмент для привлечения капитала и развития экономики. Если удастся превратить финансовый центр в Астане в успешную площадку для взаимодействия бизнеса Средней Азии и международных инвесторов, то это может запустить долгоиграющий механизм стимулирования развития финансов и экономики в целом, которые будут оказывать взаимное позитивное воздействие.

Без барьеров

Интеграция в мировую финансовую систему, которой способствуют МФЦ, предполагает стирание регуляторных барьеров для трансграничного движения финансовых активов. Также она позволяет разделять риски, что привлекает в экономику различных инвесторов — в первую очередь, институциональных, которые традиционно весьма консервативны в своих стратегиях.

В одной из научных публикаций приводится впечатляющий вывод: если бы удалось устранить все барьеры для трансграничного движения капиталов, то объем международных инвестиций вырос бы в шесть раз, то есть это значимый фактор.

При этом нужно оговориться, что международная финансовая интеграция имеет и обратную сторону: позволяя смягчать потенциальный эффект от внутренних шоков, она делает экономику более уязвимой для внешнего воздействия. Десять лет лет назад мы увидели это во время «великой рецессии» 2007–2008 годов.

Но этот минус, как ни парадоксально звучит, может обернуться ощутимым преимуществом. Страны, которые глубже интегрированы в международную экономику через финансовые системы и потому в большей степени подвержены заражению внешними болезнями, переносят кризисы легче. Если заражение и происходит, то оно смягчается высоким уровнем финансового развития.

Интеграции в мировую экономику способствуют и иностранные инвестиции, которые несут с собой не только деньги, но и технологии и управленческие практики. В исследовании МВФ отмечается, что после кризиса 2008 года рост трансграничных инвестиций по отношению к ВВП прекратился, а накопленные инвестиции к ВВП стабилизировались. Но это не относится к прямым иностранным инвестициям, которые продолжают расти.

И основной институт, за счет которого инвестиции растут, — это именно международные финансовые центры, что обеспечивается их «узловым» положением в мировой финансовой архитектуре и использованием передовых технологических решений. Поэтому и создаются новые МФЦ в Варшаве и Астане, а также появился Всемирный альянс международных финансовых центров (WAIFC).

Ставка на финансы

Какие именно факторы — макроэкономические или институциональные — превращают МФЦ в ключевой фактор глобальной финансовой интеграции? Вопрос остается открытым.

В этом смысле создание международного финансового центра в Казахстане можно считать интересным экономическим экспериментом, который призван ответить на вопрос: смогут ли институциональные факторы компенсировать отток капитала и негативные последствия кризиса 2007–2008 годов, которые оказали существенное влияние на экономики развивающихся стран.

Если до кризиса по основным макроэкономическим показателям Казахстан превосходил другие нефтедобывающие страны — Россию, Малайзию, ОАЭ, Азербайджан, то сейчас это преимущество во многом утрачено. Сегодня Астана делает ставку на институциональные факторы и планирует добиваться успеха за счет прогресса в регуляторной среде.

Судя по программе модернизации финансовой системы в партнерстве с Европейским союзом, подход Казахстана может оказаться противоположным используемому в России, которая имеет сильную макроэкономику, но слабую институциональную среду.

Возможно, это приведет к лучшим результатам, чем удалось достичь Москве, которая так и не стала полноценным международным финансовым центром.

Евсей ГУРВИЧ, Forbes Contributor